https://fantlab.ru/blogarticle65571

https://fantlab.ru/edition97428

***

13. 04. 1941 Подосиновская Л. : Несмотря на всю мою робость и волнение, я все-таки осмелилась спросить Александра Романовича, над чем он работает сейчас, и он охотно на этот вопрос ответил. Сказал, что пишет сценарий «Когда погаснет свет», уже кончает его, а потом «заберется на долгое время на Марс». Готовится к выходу его последний роман «Ариэль».

https://fantlab.ru/blogarticle52602

***

Письмо писателя А. 3. Сокольскому, сотруднику журнала “Вокруг света” от 14.06.1941. Правда, между 35 и 41 годом — шесть лет, но отношение к кинематографу Беляева не изменилось. Письмо цитирую со всеми бытовыми подробностями, без купюр. Итак:

Дорогой Александр Захарьевич! (Или Захарович? Как Вы предпочитаете?)

Мы все будем рады, если Юрка остановится у нас. Сейчас у меня живет редактор-консультант Одесской студии И. Т. Ростовцев, с которым я работаю над сценарием. Но работа подходит к концу — максимум на неделю, — (считая и переписку). Как только он уедет, я сообщу, и тогда милости просим. В “познавательном смысле” поездка в Л-д, конечно. Дает больше. Жаль, что Вы не сможете. “Человек” (-амфибия. — Э. К.) и мне больше нравится, чем “Звезда” (КЭЦ. — Э. К.). Сегодня М.К. должна привезти новорожденного “Ариэля” — летающего человека. Этот роман будет ждать Юрку. Бедняжка Светлана все еще лежит в гипсе. Мечтает скоро ходить… тяжело!

Работа над сценарием идет успешно, но ведь это рулетка — кино. Конечно, постановка фильма имела бы для меня большое значение: книжный рынок сбыта все суживается: Детиздат передают в НКПрос, — будут издавать лишь для школьных библиотек, “Сов. писатель” лишен права переизданий.

Целую. Привет от всей фамилии [нрзб] и вашим.

Беляев.

https://fantlab.ru/blogarticle64493

***

В 1940 году из Одесской киностудии в Ленинград приехал кинорежиссер Ростовцев для привлечения ленинградских писателей к работе в кино. Отец предложил ему свой роман «Когда погаснет свет». Ростовцев остановился у нас, и они вместе с отцом стали писать сценарий. Что-то изменяли, потом возвращались к старому. А мама бесконечно перепечатывала исправленное. Изредка Ростовцев ездил в Ленинград. Закончив работу над сценарием, Ростовцев увез его в Одессу. Мы только получили аванс, как была объявлена война. Сообщение прекратилось. На этом все и закончилось. Только после войны мама написала в Одесскую киностудию, желая узнать о судьбе сценария, но никто ничего определенного ответить не мог, так как архив не сохранился, а новые сотрудники были не в курсе дела.

https://fantlab.ru/edition19133

***

В 1940 году, из одесской киностудии, приехал в Ленинград кинорежиссер Ростовцев. Его задачей было привлечение ленинградских писателей к работе в кино. Отец предложил ему свой последний, ещё тепленький, роман "Когда погаснет свет".*. Ростовцеву роман понравился. Было решено, что сценарий они будут писать вместе. Места у нас было достаточно, и мама предложила Ростовцеву, чтобы не тратить время на езду, поселиться, на время работы над сценарием, у нас. Началась совместная работа, но Ростовцева все что-то не устраивало. Отец, без возражения исправлял, сокращал и что-то добавлял в сценарий. А мама, сидевшая тут же за машинкой, перепечатывала. Когда работа над сценарием закончилась, Ростовцев уехал в Ленинград, чтобы прочесть его. Вернулся он смущенным. То, что получилось после его правки, не понравилось ему самому, и он спросил отца, не осталось ли у него еще одного экземпляра. Экземпляр нашелся и уже по нему, был написан новый сценарий. Довольный Ростовцев увез его в Одессу. Отец только успел получить аванс, как началась война. Связи больше не было и на этом все кончилось…

После войны мама написала на одесскую студию, надеясь узнать о судьбе принятого к производству, сценария. Но никто не мог ответить ей ничего определенного. Архив не со хранился, не осталось и старых сотрудников.

Собственно говоря, это и было ответом – сценарий пропал.

https://fantlab.ru/blogarticle53004

* фактически, это был рассказ "Анатомический жених"

***

1940 — вышли в свет два романа — «Человек, нашедший свое лицо» (переделка романа 1929 года «Человек, потерявший лицо») и «Звезда Кэц» (новая редакция). По заказу Одесской киностудии (режиссер И. Ростовцев) начата работа над сценарием кинофильма «Когда погаснет свет».

Публикация литературного наследия

Когда погаснет свет (Киносценарий) // Искусство кино. М. 1960. № 9. С. 111–130; № 10. С. 111–134. [При публикации текст киносценария подвергся сокращению; оригинал («Когда погаснет свет». Литературный сценарий, вариант первый. Редактор И. Ростовцев. Л., 1941) хранится в Центральном государственном архиве литературы и искусства (СПб.) — Ф. 215. Оп.1. Ед. хр. 6].

https://fantlab.ru/edition102854

***

ЦГАЛИ СПб

Фонд Р-215. Опись 1.

Архивная опись дел №1

Сокращённое название: БЕЛЯЕВ А.Р.

Начальный год: 1884

Конечный год: 1941

6 "Когда погаснет свет". Киносценарий. Машинопись с авторской правкой. Опубл. "Искусство кино", 1960г. № 9. нач. дата 01.01.1941 конеч. дата 31.12.1941 кол. листов 96

7 "Когда погаснет свет". Киносценарий. Вариант. Машинопись с авторской правкой. 01.01.1941 31.12.1941 41

https://fantlab.ru/blogarticle64494

***

Сценарий писателя "Когда погаснет свет" (1941), в который он переделал по заказу Одесской киностудии свой рассказ "Анатомический жених". Режиссер И. Ростовцев, переработав сценарий в киносценарий, начал работу над кинофильмом «Когда погаснет свет», однако из-за начала войны работа осталась не завершена. Сценарий был опубликован уже после войны: Когда погаснет свет (Киносценарий) // Искусство кино. М. 1960. № 9. С. 111–130; № 10. С. 111–134. [При публикации текст киносценария подвергся сокращению; оригинал («Когда погаснет свет». Литературный сценарий, вариант первый. Редактор И. Ростовцев. Л., 1941) хранится в Центральном государственном архиве литературы и искусства (СПб.) — Ф. 215. Оп. 1. Ед. хр. 6].

А вот так Светлана Беляева в "Воспоминаниях об отце" описывает историю с пропажей одного из сценариев Александра Беляева:

«... В 1940 году из Одесской киностудии приехал в Ленинград кинорежиссер Ростовцев. Его задачей было привлечение ленинградских писателей к работе в кино. Отец предложил ему свой последний, еще тепленький, роман «Когда погаснет свет». Ростовцеву роман понравился. Было решено, что сценарий они будут писать вместе. Места у нас в квартире было достаточно, и мама предложила Ростовцеву поселиться на время работы над сценарием у нас, чтобы не тратить время на поездки. Началась совместная работа, но Ростовцева все что-то не устраивало. Отец без возражений исправлял, сокращал или что-то добавлял в сценарий. А мама, сидевшая тут же за машинкой, перепечатывала. Когда работа над сценарием закончилась, Ростовцев уехал в Ленинград, чтобы прочесть его. Вернулся он смущенный. То, что получилось после его правки, не понравилось никому, и он спросил отца, не осталось ли у него еще одного экземпляра. Экземпляр нашелся, и уже по нему был написан новый сценарий. Довольный Ростовцев увез его в Одессу. Отец только успел получить аванс, как началась война. Связи больше не было, и на этом все кончилось... После войны мама написала на Одесскую киностудию, надеясь узнать о судьбе принятого к производству сценария. Но никто не мог ответить ей ничего определенного. Архив не сохранился, не осталось и старых сотрудников. Собственно говоря, это и было ответом — сценарий бесследно исчез...»

https://fantlab.ru/edition45806

https://fantlab.ru/edition97428

***

Насколько я знаю, у отца не было, как у некоторых писателей, записных книжек, куца бы они заносили свои впечатления, мысли, наброски. Сюжет произведения записывался им на небольшом листке в несколько строк, состоящих из односложных фраз, похожих скорее на пятниц глав. И это было всё, если не считать имён действующих лиц, которых он никогда не мог запомнить (?!), и, в процессе писания, был вынужден заглядывать в свою шпаргалку”. Кстати, могу привести как наглядный пример неизвестно как сохранившийся, вырванный из блокнота листок с сюжетом последнего отцовского рассказа. Привожу его в том виде, в каком он написан, неизвестно почему в виде стихотворения.

Когда погаснет свет Контора Грей и К°

Улица. Магазины.

Парочка в саду.

Паноптикум.

Комната Паркера.

Мой пер. Грот. Деньги.

Собаки.

Комната Майкела — собаки.

Улица. Ловля собак — погоня.

Парикмахерская.

На пути домой. Свора. Собачка.

(ничего нет)

Лаборатория.

Собственно говоря, это план только первой половины рассказа, так как всё начинается именно с лаборатории.

В 1938 году семья переехала в город Пушкин. Перед самой войной из одесской киностудии в Ленинград приехал кинорежиссёр Ростовцев, Его целью было привлечь ленинградских писателей к работе в кино. Был он и у нас. Отец предложил ему только что написанный рассказ “Когда погаснет свет”. Сюжет понравился, и они вместе с отцом стали писать сценарий. После этого был заключён договор на экранизацию и даже выдан аванс. Однако, из-за войны фильм так и не был снят.

В 1956 году мы с матерью вернулись из ссылки в Ленинградскую область. Мама, желая узнать о судьбе сценария фильма по рассказу отца “Когда погаснет свет”, написала на одесскую киностудию, но на её запрос никто не мог ответить. Из старых сотрудников никого не осталось, сценария не нашли... А жаль, фильм мог бы получиться увлекательным.

https://fantlab.ru/blogarticle54325

К его «биологическим произведениям» можно отнести и сценарий художественного научно-фантастического фильма «Когда погаснет свет», впервые опубликованный в журнале «Искусство кино» в 1960 году так и не снятый Одесской киностудией из-за войны, герой которого получает возможность работать за троих, не спать и никогда не уставать. Но этому киносценарию предшествовал рассказ «Анатомический жених», написанный Беляевым в 1940 году – последнее печатное произведение фантаста. Сюжет рассказа почти совпадает с киносценарием. В «Когда погаснет свет» автор изменил имена героев, увеличил объем за счет описания мытарств Паркера, а также изменяет финал. Если в рассказе Джон Сиддонс (так звали главного героя) отвергает свою возлюбленную Мери Дельтон, то в киносценарии он прощает ее.

http://archivsf.narod.ru/1884/aleksander_...

https://fantlab.ru/edition121442

[/url]

https://fantlab.ru/edition97428

О его взрослых делах, мне ничего не было известно. А о том, что он ещё собирается написать, он никогда никому не рассказывал. Да, как мне кажется, он и сам этого ещё не знал. Темы и сюжеты возникали спонтанно, без всякого усилия. И тут же, начинали развиваться, словно разматываемый моток ниток. И всё это происходило, как бы, без ведома автора.

Откуда я это знаю? Знаю потому, что именно так происходит со мной. Не могу только сказать, всегда ли герои его произведений действовали по его воле. Например у меня, постоянно происходит что не запланированное мной и мои герои живут какой – то своей, неведомой мне жизнью. И делают совсем не то, чего я от них жду. И мне бывает очень трудно наставить их на путь истины.

После смерти отца, мама конечно рассказывала мне о их совместной жизни. А вот о том времени, когда они ещё не были знакомы, мы знали лишь в общих чертах. И потому, на многие наши вопросы, так и не нашли ответов. И всё же, я написала книгу воспоминаний. Она была выпущена в прошлом году в Москве издательством «Тончу». А тем, кто её не читал, предлагаю небольшой экскурс, в прошлое.

Саша или Шурка, как в последствие его стали называть друзья, родился в религиозной семье. Его отец был священником и имел большой приход. Как мне рассказывала папина двоюродная сестра, отец Роман пользовался у своей паствы любовью и большим уважением.

Естественно, что и дети, а их было трое, росли под благословением. Но, как ни странно, средний любимый сынок Сашенька, с самого детства рос атеистом. Его, почему – то не ангелы, интересовали, а бесы. Было у него любимое занятие ногой качать. Увидит это Фима – была у них такая прислуга, и непременно скажет:

-Не качай нечистого!

А как она уйдёт, Саша вновь начинает ногой качать, а сам думает – пусть маленький покачается!

Иногда к ним в дом заходил мужчина то ли больной белой горячкой, то ли просто ненормальный. Ему всё черти мерещились. Возьмет кочергу и начнёт вокруг себя круги чертить да приговаривать:

-Ага, не достать!

Саша на печку заберётся и оттуда с интересом наблюдает. А сам представляет, как черти по кругу бегают, а в круг попасть не могут.

Как – то Саша мочёного гороха объелся. Поднялась высокая температура. А в бреду ему маленькие чертенята мерещатся. Будто они отовсюду выглядывают и хихикают. А он должен им обязательно отвечать и тоже хихикать. Услышав его хихиканье матушка до смерти перепугалась. Окропила святой водой, компресс на лоб положила.

Когда он подрос и научился читать, сразу фантастикой увлёкся. Кого читал, наверное, не скажу. По всей вероятности Жюля Верна. Особенно его полёты заинтересовали. Пробовал летать, привязав к рукам веники. Не получилось! Стал с отцовским большим зонтом с крыши прыгать. Тоже никуда не улетел…И только потом, уже будучи взрослым, поднялся в небо на биплане. Впрочем, отец говорил, что они не столько летали, сколько по кочкам прыгали.

Был у отца закадычный друг Коля, который ходил за Шуркой следом и участвовал во всех его затеях. Ещё будучи подростком, отец увлёкся фотографией. Обычно начинающие фотографируют своих домочадцев и домашних животных. Но отцу всегда хотелось чего – то необычного, не стандартного. Не того, что делают другие. Естественно, что он и своего друга приобщил к фотографии.

Как- то, когда к нему пришёл Коля, он сунул ему в руки фотоаппарат, сказав:

-Будешь снимать!

-Кого? – не понял друг.

-Меня! Готовься!

Сев на стул он принялся корчить рожи. А Коля стал так хохотать, что чуть не уронил фотоаппарат.

-Снимай, снимай! – сердито кричал Шурка

-Ой, не могу! – прохрипел Коля и, в приступе смеха, упал на пол вместе с фотоаппаратом и штативом.

К сожалению, эти снимки не сохранились. Но отец восполнил пропажу сделав новые, когда ему было уже за сорок! Эти фотографии можно увидеть в книге моих воспоминаний.

На этом фотографические опыты не закончились. Отец решил сделать фотографию лежащей на блюде человеческой головы. Даже Коля, веривший в способности друга, засомневался.

– Да ты что, с ума сошёл, как ты это сделаешь?!

-Да очень просто! – с запальчивостью воскликнул Шурка.

«Просто», конечно не получилось. Пришлось потратить немало времени и усилий. Для фотографии понадобились – стол, скатерть, блюдо и, конечно, голова. Стол заменил большой фанерный ящик, в котором выпилили дыру. Скатерть – простыня, тоже с дырой. А вот с блюдом пришлось повозиться. Надо было у блюда так отбить кусок, чтобы его можно было приложить к шее и создать впечатление, будто голова лежит на блюде.

Да, совсем забыла! Ещё нужен был людоед, который собирался съесть эту голову. К сожалению, эта фотография тоже не сохранилась и я не помню, кого изображал отец голову или людоеда. Была она очень реалистична, а потому жутка. Тем – более, что была тонирована в синий цвет.

Выглядело это так — За столом, накрытым скатертью сидел, или вернее стоял мужчина, держащий в руках нож и вилку. Вид его лица был свирепым. Казалось, что он, вот – вот, вонзит инструменты в свою жертву. Голова лежала немного на боку. Язык вывалился, глаза закатились. Жуть!

Кроме всего прочего отец, с самого детства, увлекался театром, где был, словно бог в трёх лицах. Драматургом, режиссером и актёром. Да ещё декорации рисовал! Естественно, что артистами были его сверстники. Когда подрос, создал любительскую труппу. Так, в то время называли самодеятельность.

Так как денег, чтобы снять помещение, не было, играли то у одних знакомых, то у других. Причём с успехом. А однажды отправились с гастролями в ближайший городок, но прогорели. Денег не осталось даже на обратную дорогу, и домой возвращались пешком, по шпалам…

Ещё будучи студентом Демидовского лицея, отец вёл в Смоленской газете театральную рубрику. И никогда не упускал случая участия во всевозможных литературных вечерах. Когда что – ни будь, где ни будь организовали, Беляев был всегда там! Мама рассказывала мне о том что когда наша семья жила в Москве, они с отцом выступали в Народным Доме. Хотя отец не имел музыкального образования, он играл на рояле и на скрипке. Мама тоже не была профессионалкой. Но она, в юности училась петь. У неё было лирическое сопрано. На концерте она пела романсы, а отец ей аккомпанировал.

Но, вернёмся в Смоленск – родину отца. Однажды в Смоленск приехал столичный Народный театр, которым руководил Станиславский. Для любителей театра, это было большой радостью. Отец, как всегда, был в первых рядах. У Москвичей был большой репертуар но, неожиданно охрип ведущий актер. К сожалению, второго состава не было, и заменить его было неким.

Шли дни, а больной всё не поправлялся, и труппа готовилась к отъезду. Смоляне были этим очень огорчены. Но тут, какой – то большой поклонник Мельпомены, отправился к Станиславскому. Он рассказал ему о том, что в Смоленске есть талантливый актер – любитель. И он думает, что если Станиславский попросит его заменить заболевшего актёра, тот согласится. Разговор, конечно, шёл о моём отце.

И вот, однажды вечером, к Беляевым пришёл высокий господин в пенсне. Когда матушка узнала, что гость пришёл к её сыну, сердце её дрогнуло. Хотя Александр был уже совсем взрослым, она привычно подумала, что её сын опять что – то натворил. Проводив гостя к сыну, она стала, с тревогой, ждать, что произойдёт дальше. А когда гость ушёл, она спросила Сашу, зачем приходил этот господин. Сын сказал, что ему предлагают заменить заболевшего актера.

-Ну, а ты что? – с тревогой спросила мать.

-Я согласился!

-А ты не боишься опозориться, справишься? Театр то ведь столичный!

-Справлюсь! – с уверенностью ответил сын.

Через два дня, за которые он успел выучить несколько ролей, Александр уже блистал в столичной труппе. Смоляне встретили его аплодисментами. Пока не закончились гастроли, отец играл во всех спектаклях. Его игра понравилась Станиславскому, и он предложил ему остаться в его труппе. Но отца, в то время ещё увлекала перспектива стать присяжным поверенным и он отказался.

Как – то я прочла, толи в каком – то журнале то ли в газете, что отец, якобы, уехал в Москву и ещё какое – то время играл в Народном театре. Но, ни мама, ни я об этом от него не слышали. Так что, ничего утверждать не буду. Лучше расскажу о том, что было немного раньше этих событий.

Отец в то время играл в Народном Доме Смоленска. Спектакли там ставили довольно регулярно. Он рассказал мне несколько забавных случаев из той поры.

В каком – то спектакле, названия не помню, у него была роль студента.

На сцене унылая каморка. За столом с книжкой, сидит студент. Входит хозяйка. Студент встает и отходит к стене. Хозяйка бранится, выговаривает ему за то, что он не платит за квартиру.

-Если на следующей неделе не заплатите, выгоню! Или уряднику пожалуюсь!

И, в это время вдруг, начинает падать декорация. Видимо её плохо прибили. Отец, не растерявшись, и подпирая её плечом, восклицает:

-У меня уже стены падают, а вы всё денег требуете!

Занавес закрылся под смех и аплодисменты зрителей.

Второй произошёл тоже в Народном Доме. На этот раз, отец играл какого – то императора, которого должны были свергнуть. Он сидел в кресле, о чём – то глубоко задумавшись. Восставшие должны были ворваться на сцену, после взрыва. Но оказалось, что кто – то порвал провод и взрыва не получилось. Отец слышал разговор из – за сцены. Один говорил – выходи! А второй отвечал – не могу, взрыва не было! И опять, тот же – Не будет взрыва, провод оборвали. Выходи!

Пауза явно затянулась. Отец встал с кресла и стал расхаживать по сцене. Он напряжённо думал, как исправить ситуацию. Тем – более, что зрители стали уже проявлять нетерпение. И он придумал. Зайдя за кулисы, он вытолкнул одного за другим двух мятежников, после чего вышел на сцену задом, обороняясь саблей. Видя это, остальные тоже ринулись на сцену. Положение было исправлено!

И ещё один эпизод. Возможно, что отец называл мне название пьес, но я уже не помню. А происходило вот что:

На сцене меблированная комната. Посредине стол, на котором стоит бутылка вина и рюмка. Входит согбенная, с трясущейся головой, старуха. Оглядывается. Увидев бутылку, подходит к столу. Берёт трясущейся рукой бутылку и собирается её раскупорить, но пробка сидит слишком глубоко, чтобы её вытащить без штопора.

Театр был любительский, и всё было настоящее. В том числе и вино. До спектакля, видимо, кто – то приложился к бутылке и крепко закупорил её. Если бы у отца было больше театрального опыта, он бы просто изобразил, что наливает и потом пьет вино. Но сделать этого, он не догадался и продолжал крутить в руках бутылки. И вдруг, забыв, что он играет старуху, выдернул пробку зубами! Но, тут же спохватившись, вновь принял позу старой женщины и продолжил игру.

https://www.proza.ru/2015/10/02/1262